Идеальным местом для секретного производства стал замок Альбрехтсбург в Мейсене, расположенный на высоком берегу Эльбы. Все подвалы и этажи были отданы под фарфор.
Альбрехтсбург является одним из самых красивейших замков Германии и Западной Европы. Это настоящий шедевр поздней готики, яркий пример перехода от крепостной архитектуры к дворцовой. Это уже не крепость, это замок-дворец. Когда резиденцией местных курфюстов стал Дрезден, замок особо не использовался и не подвергался переделкам. В результате, до наших дней, он дошел в практически не тронутом виде. Посетителей Альбрехтсбург встречает большим изящным входом, как в настоящем дворце. Здесь много узких окон-бойниц (это такие широкие окна с ажурной деревянной резьбой).
Администратором был назначен Бёттгер. Август положил ему огромное жалованье. Но свободы не дал.Производство было объявлено строжайшей тайной. Все поступающие на фарфоровую мануфактуру давали клятву хранить ее секреты. За разглашение полагалась смертная казнь. Те, кто готовил фарфоровую массу, не знали, как работают печи, а кто занимался обжигом, не имел представления о сырье. Ну а три главных составляющих фарфоровой тайны (белая глина — каолин, добавки для плавкости и температура обжига) знали только три человека: сам Бёттгер и два его помощника. За Бёттгером всегда наблюдали, а если он выезжал в Дрезден, слежка усиливалась. И только в 1714 году, после того как мануфактура заработала без перебоев и на рынки Европы стал поступать драгоценный мейсенский фарфор, принося Августу Сильному огромные барыши, Бёттгера освободили. Но следили за ним до последнего дня — он умер в 1719 году 37 лет от роду.
Два великих наследника Бёттгера — скульптор-модельер (кто создает формы будущего изделия) Иоганн Иоахим Кендлер и художник Иоганн Грегор Хёральд, перенявший руководство, создали реальную славу Мейсену. Сервизы, фигуры, колокола, каминные плитки, даже надгробия — это все придумали они. Как и краски для росписи.
До середины XIX века производство оставалось в Альбрехтсбурге. Потом был выстроен отдельный комплекс, который к нашему времени значительно разросся.
В 1717 году открыли секрет росписи кобальтом. На сырую глину наносили краску, которая имела вначале зеленый оттенок; после обжига она получалась ярко-синего цвета. С помощью кобальта воспроизводили китайские мотивы. Но вскоре изделия приобрели собственный неповторимый стиль. В эти годы был создан знаменитый луковичный орнамент, посуда в «луковичном» стиле выпускается на заводе и в наше время.
Вся рецептура держалась Беттгером и немногочисленными помощниками в строжайшей тайне. Работники знали только один из этапов изготовления фарфора. В 1719 году Беттгер умер. Воспользовавшись трауром, один из хранителей секрета Самуил Штольцель сбежал в Вену, где была также основана мануфактура.
Но курфюрст Август недаром имел прозвище Сильный, под угрозой смерти его люди вернули Самуила Штольцеля из Вены. Вместе со Штольцелем приехал художник Иоганн Грегориус Герольдт. Курфюст посулил ему солидное жалованье. Так начался новый этап в истории мейсенской мануфактуры.
Герольдт значительно усовершенствовал мейсенский фарфор: в рецептуре алебастр был заменен на кварц и полевой шпат, отчего изделия стали выходить после обжига белоснежными..Так как фарфор придумали китайцы, то первые десятилетия посуду расписывали мотивами, которые походили на работы мастеров из Китая. Цапли в камышах, рыбаки, цветы, сложные орнаменты — посуда в стиле шинуазри не считалась подделкой. С первых лет существования мануфактуры подчеркивалось ее немецкое происхождение.
Художник работал и в японском стиле «какиэмон». Цветовая гамма японских художников была ограничена, но Герольдт разработал новый метод получения цвета и расширил цветовую палитру до сотен оттенков.
В 1731 году в Мейсене начал работать Иоганн Иоахим Кендлер. До сих пор на мейсенской мануфактуре его считают главным скульптором предприятия. В 2006 году праздновали 300-летие со дня его рождения.
Его творчество во многом повлияло на развитие фарфоровой скульптуры в Европе. За свою жизнь он создал более тысячи миниатюрных скульптур. Он ваял фигурки птиц в натуральную величину. Высоко ценятся его портреты придворных. Его фрейлины в фижмах изображены в стиле рококо, они полны живости и обаяния.
В 50-годах Кендлер стал создавать жанровые композиции: группы детей, садовников, разносчиков, пастухов. Получил известность оркестр обезьян: композиция, которая состоит из 21 статуэтки, была сделана для Людовика XV и подарена им мадам Помпадур.
Кендлер создал множество образцов столового фарфора.
Его стиль копировали все мануфактуры, которые производили фарфор. Все эти изысканные изгибы ручек в супницах, сложные украшения в форме цветов, фруктов и ангелочков стали классикой при изготовлении дорогой посуды из фарфора. Даже когда стиль рококо вышел из моды, посуда мейсенской мануфактуры продолжала подаваться на столы монарших особ.
Мейсенский фарфор не теряет своей ценности для коллекционеров и в наши дни. Многовековое наследие Meissen тщательно берегут её мастера, способные выпускать множество видов изделий из фарфора, ни в чём не уступающих оригиналу. Разница между новыми и старинными фарфоровыми изделиями практически незаметна. В наши дни, как и 300 лет назад, весь мейсенский фарфор создаётся вручную. Краски для росписи фарфора смешивают вручную в соответствии с рецептом, которому уже несколько сотен лет.
Как и 250 лет назад, каолин для предприятия добывают недалеко от Мейсена. Городок Зейтлиц вошел в «Книгу рекордов Гиннеса» как самое маленькое горнодобывающее предприятие: здесь трудятся два человека. Они обеспечивают глиной всю мануфактуру. На предприятии работают 450 художников.
По информации Meissen, при создании мейсенского фарфора используются около 10 000 оттенков красок. Рецепты красок хранятся в строжайшей тайне. На фарфоровой мануфактуре Meissen производится около 175 000 типов фарфоровых предметов..
В собрании Meissen хранится 200 000 моделей майсенского фарфора разных периодов.
После Второй мировой войны фабрика Мейсен должна отойти Советскому Союзу в счет репараций, т.е. фактически прекратить свое существование. В надежде спасти фабрику, главный инженер, заменивший сбежавшего директора, пришел на прием к Екатерине Катуковой, жене начальника Советской военнной администрации в Саксонии, и попросил не вывозить производство из города, а выдать 100 гр. сусального золота для производства 50 сервизов для Советского Союза. Катукова передала просьбу мужу, а он, в свою очередь Сталину. “Отец народов”, страстный поклонник классики, распорядился выдать 300 граммов золота и заказал 100 сервизов. Фабрика осталась в городе, с тех пор там висит памятная табличка “Фрау Катукова спасла фабрику”.
Нынешнее фарфоровое производство — это конвейер с несколькими сотнями работников. Пальцы формовщика творят на вращающемся круге будущую цветочную вазу. Белая податливая масса напоминает тесто. Первый обжиг сырого фарфора совершается при температуре 900°С. Изделия в глиняных огнеупорных футлярах, похожих на шляпные коробки, загружают в огромную печь. После обжига объем фигуры уменьшается на одну шестую. Потом следует глазировка — покрытие затвердевшего произведения жидким слоем глянца. Второй обжиг — при температуре 1450°С. Затем наносятся декор и позолота — и опять обжиг.
Самая сложная и трудоемкая работа — роспись красками. Из 800 работников мануфактуры почти половина — художники. В руке художника — тонкая кисточка, под рукой давнишнее приспособление мейсенцев — кожаная подушечка, чтобы не дрожала и не уставала рука. Второе приспособление — маленький деревянный кружочек на шпеньке: на нем чашку удобнее поворачивать и расписывать со всех сторон. Краски для росписи фарфора смешивают вручную в соответствии с рецептом, которому чуть меньше 300 лет. При росписи используется около 10 тыс. оттенков, которые хранятся в строжайшей тайне.
На Мейсенской мануфактуре все делается вручную, потому изделия уникальны и стоят очень дорого. Самая простая чашечка — €50. Большая многофигурная композиция — €40 тыс., а то и больше. На роспись одной вазы у мастера уходит до 120 часов. Есть на мануфактуре мастера-художники и формовщики, которые могут повторить любой из самых прославленных образцов прошлого..
- Подпись автора
Мера за меру
