Да, в 12 часов людям хочется спать И артистки идут на работу. Лучше не украду, на бега не пойду, - Мне им сон нарушать неохота.
Говорил мне друг Мишка: - У нее ведь сберкнижка! Врете вы! Быть не может! Чтоб артист был богат! - Но у ней подполковник, - Он, ей-ей, ей любовник!... Этим козырем Мишка Убедил меня ,гад!
Хоть в 12 часов людям хочется спать, Не поспят одну ночку, чего там! Мы им скажем: - Молчать! Просим нам не мешать! Очень вас обижать неохота...
Говорил же ребятам, Что она небогата, - Бриллианты-подделка, Подполковник сбежал... И к тому же артистке Лет примерно под триста, Не прощу себе в жизни, Что ей спать помешал!
Ведь в 12 часов людям хочется спать, Им наутро вставать на работу. Ни за что не пойду, не хочу им мешать, Мне их сон нарушать неохота.
Я когда-то умру - мы когда-то всегда умираем,- Как бы так угадать, чтоб не сам - чтобы в спину ножом: Убиенных щадят, отпевают и балуют раем,- Не скажу про живых, а покойников мы бережем.
В грязь ударю лицом, завалюсь покрасивее набок, И ударит душа на ворованных клячах в галоп. В дивных райских садах наберу бледно-розовых яблок. Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.
Прискакали - гляжу - пред очами не райское что-то: Неродящий пустырь и сплошное ничто - беспредел. И среди ничего возвышались литые ворота, И огромный этап у ворот на ворота глядел.
Как ржанет коренной! Я смирил его ласковым словом, Да репьи из мочал еле выдрал и гриву заплел. Седовласый старик что-то долго возился с засовом - И кряхтел и ворчал, и не смог отворить - и ушел.
И огромный этап не издал ни единого стона, Лишь на корточки вдруг с онемевших колен пересел. Здесь малина, братва,- оглушило малиновым звоном! Все вернулось на круг, и распятый над кругом висел.
И апостол-старик — он над стражей кричал-комиссарил — Он позвал кой-кого, и затеяли вновь отворять... Кто-то палкой с винтом, поднатужась, об рельсу ударил — И как ринулись все в распрекрасную ту благодать!
Я узнал старика по слезам на щеках его дряблых: Это Пётр-старик — он апостол, а я остолоп. Вот и кущи-сады, в коих прорва мороженых яблок... Но сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.
Всем нам блага подай, да и много ли требовал я благ?! Мне — чтоб были друзья, да жена — чтобы пала на гроб, Ну, а я уж для них наворую бессемечных яблок... Жаль, сады сторожат и стреляют без промаха в лоб.
В онемевших руках свечи плавились, как в канделябрах, А тем временем я снова поднял лошадок в галоп. Я набрал, я натряс этих самых бессемечных яблок — И за это меня застрелили без промаха в лоб.
И погнал я коней прочь от мест этих гиблых и зяблых, Кони — головы вверх, но и я закусил удила. Вдоль обрыва с кнутом по-над пропастью пазуху яблок Я тебе привезу — ты меня и из рая ждала! Я тебе привезу — ты меня и из рая ждала!
Одно из последних стихотворений Высоцкого, написанное на проездном билете от 11 июня 1980 года.
И снизу лед, и сверху - маюсь между: Пробить ли верх иль пробуравить низ? Конечно, всплыть и не терять надежду! А там - за дело в ожиданьи виз. Лед надо мною - надломись и тресни! Я весь в поту, хоть я не от сохи. Вернусь к тебе, как корабли из песни, Все помня, даже старые стихи. Мне меньше полувека - сорок с лишним, - Я жив, тобой и Господом храним. Мне есть что спеть, представ перед Всевышним, Мне будет чем ответить перед Ним.
выставленное Мариной Влади на аукцион по начальной цене в 15 тыщ евриков...
