Когда мы с супругой только поженились, в квартире этажом выше жила семья: мать, отец и две дочери, которых папаша зверски избивал. Крики девочек и звуки ударов слышал весь дом. Никто даже не почесался, хотя после бабки охали и ахали на скамейке у подъезда: бедные, мол, дети, с таким отцом-деспотом. Супруга обзвонила все телефоны доверия, социальные службы и прочие организации. Ответ был один:

— А вы уверены, что он их бьёт? Откуда такие данные, может, у них ремонт? Семья приличная, на учёте не состоят. И вообще, чего вы от нас хотите? Обращайтесь в полицию.

Обратились. Там нас, собственно, послали в дальние дали и посоветовали не лезть не в своё дело. Зато, когда я решил всё-таки поговорить с отцом семейства «по-мужски» и пригрозил ему переломать ноги, если ещё раз тронет детей, участковый возник на моем пороге буквально в тот же день.

— Вы, — говорит, — угрожали гражданину Пупкину?

— Ваш гражданин Пупкин дочерей избивает.

— Вам-то что? — удивляется участковый. — И вообще, это не доказано. Семья положительная и всё такое. Не суйтесь к ним больше, а то дело заведу.

А позже явилась мамаша и, выставив девочек перед собой как щит, заголосила:

— Смотрите, дряни, из-за вас этот дядя хочет лишить нас папы и отправить вас в детдом! Этого хотели, гадины, это вам надо?!

Перепуганные дети рыдали в три ручья и просили нас с женой оставить их отца в покое. Снова вмешиваться мы побоялись. А через пару месяцев съехали из этого дома.

Это было несколько лет назад, но ни черта не изменилось: по-прежнему практически невозможно помочь ребёнку, у которого дома не всё гладко. О том, что творится в Гришкиной семье, знают воспитатели, социальные службы, администрация детского сада: детей не моют неделями, одевают как придётся, явно периодически поколачивают, при этом семеро из них — инвалиды. И — ничего, никто даже ухом не ведёт. Зато обсуждают эту тему все с огромным удовольствием.

При удивительно набравшем обороты в обществе детоцентризме люди с удовольствием уличат всех вокруг в неправильном воспитании отпрысков, но как только дело доходит до нужды в действенном вмешательстве — всем плевать: «это чужая семья», «не лезь не в своё дело», «их дети, что хотят, то и делают». Это не задолбало, уважаемые. Это страшно.